О КОМПАНИИ

Вот и еще одна книга о рок-н-ролле, об этой безумной электрической зверушке, с тлетворным дыханием, вызывающим стойкие галлюцинации у тех, кто к счастью или несчастью повстречался с ней.

Еще одна книга — казалось бы, какая важность! Столько на эту неисчерпаемую тему было написано, столько еще будет. Однако книга Андрея Матвеева во многом и очень во многом не похожа на другие (по крайней мере, из тех, что были написаны по-русски).

В первую очередь, это книга писателя, а не журналиста или музыковеда. Поэтому я бы смело назвал ее романом — романом-эссе, в котором грань между художественным вымыслом и рефлексией размышления размыта, а речь ведется от первого лица, поэтому наивному читателю какое-то время кажется, что автор пишет сам о себе, пока не наступает внезапное прозрение, а с ним — понимание того, что именно в этом мареве и скрывается подлинный протагонист, а весь текст — это попытка нарисовать его ускользающий от описания портрет. Ибо этот герой и есть рок-н-ролл (или его дух), а это тварь лукавая, про которую даже толком неизвестно, была она или нет, жива она или мертва.

Во-вторых, книга эта насквозь апокрифична, несмотря на возникающую местами иллюзию репортажа или воспоминаний. И это прекрасно, потому что каноническая книга о рок-н-ролле может привидеться только воспаленному воображению. Ибо рок-н-ролл и есть отвержение любого канона, это нечто большее, чем музыкальный стиль с определенными правилами или даже стиль жизни. В ней нет ничего от отвратительного (хотя и практически небесполезного) жанра рок-энциклопедий: из нее нельзя почерпнуть точных сведений о том, кто когда возник и распался или на какой гитаре играл. Но можно ощутить аромат того безумного времени и услышать его вибрацию — что гораздо важнее.

Как непосредственный участник многих из описанных в книге событий воздержусь от оценки правдивости автора в их изложении. Скажу одно: буде я собрался описать их, верить мне можно было бы не больше и не меньше, чем Андрею Матвееву. Ибо рок-н-ролл — это вымысел, может быть, и не возвышающий нас, но уж точно — развлекающий. Как кто-то справедливо заметил про американские шестидесятые: «кто их помнит, тот там не был». С не меньшим основанием то же можно сказать и про наши восьмидесятые.